– Поужинаем? – Спрашивает Ник, и я киваю.

– Можешь идти или тебя понести?

– Могу, только буду держаться за тебя. Для меня это было непривычно, – отвечаю я.

Он продолжает обнимать меня крепко за талию, пока я еле двигаю ногами от усталости. Но этого ему не следует знать. Буду для него только сильной, какая нужна ему.

Мы входим обратно в поместье и молча, поднимаемся на третий этаж. Я даже не обращаю внимания на роскошную обстановку вокруг. Поистине, королевскую. Жажду только сесть и протянуть ноги. Мы достигаем столика, и Ник помогает мне расположиться в кресле, а сам садится напротив.

– Мистер Холд, добрый вечер, – перед нами появляется официант и услужливо кладёт меню перед нами.

– Не надо. Принеси воду без газа, девушке с лимоном. Лобстера и тартар из тунца обоим, – произносит Ник в своей повелительной манере, и я не могу сдержать улыбки, понимая, что у меня так никогда не получится.

Официант кивает и оставляет нас. Только сейчас я отмечаю, что мы тут одни.

– А почему никого нет? Ты снова выкупил всё? – Интересуюсь я.

– Нет. И мне нет нужды выкупать, по моему требованию они всех выведут, – усмехается он, откидываясь в кресле. – Сегодня понедельник. В будни здесь мало людей, не считая летнего сезона. И все в основном заказывают в комнату отдыха.

– Мишель, я бы хотел поговорить о том, что произошло, – он сжимает губы в тонкую линию, а я отрицательно мотаю головой.

– Не надо. Ты сам предупредил: без вопросов. Если тебе стало легче, то я переживу, – с мягкой улыбкой отвечаю.

– Мать спрашивала о тебе, – неожиданные новости заставляют меня напрячься.

– И?

– Покорена тобой и хочет ещё пригласить нас. Но теперь с меня хватит этих шоу, после которых я могу покалечить тебя. Поэтому сказал, что мы расстались. Поругались, я высказал тебе, что это всё было лишним, – продолжает он.

– Хорошо. Раз ты так решил, я не против, – пожимаю плечами, официант приносит нам воду, и я с жадностью выпиваю половину.

– Знаешь, мне понравилось в игровых. Они все такие? – Спрашиваю я.

– Нет. Там пятнадцать комнат такого типа, только я отвёл тебя к новичкам. В других есть препятствия, канатные мосты. Пять комнат это тир с разными видами оружия. Две для любителей стрельбы из лука, – поясняет он.

– Здорово. Я в который раз восхищаюсь тем, что ты это смог придумать, – говорю я.

– Прекрати. Нечем восхищаться. Ты знаешь правду, поэтому не хочу этого слышать…

– Это ты прекрати, – твёрдо перебиваю его. – Да, знаю для чего это всё. Но, помимо этого, ты создал прекрасное место, где можно провести время настолько незабываемое, что это будет сниться, и даже не в кошмарах.

Он хмурится, отворачиваясь от меня, смотря куда-то вдаль.

– Ник, пожалуйста, не надо. Мне понравилось, даже эти скачки. Я доверяю тебе, поэтому знаю, что ты не причинишь мне вреда, – напряжённо произношу я, и он резко поворачивается в мою сторону.

Его глаза горят от огня, живущего в нём, но я не отвожу взгляда. Привыкла.

– И ты снова не поняла ничего. Я показал тебе, что могу с лёгкостью покалечить тебя…

– Зачем? Зачем ты мне это показываешь? Я даже не спорю, ты сильнее меня. Да и это глупо как-то. Одной левой придушишь. Так зачем ты сейчас мне врёшь? Ты обещал быть честным, сам признайся, что никогда бы не позволил мне упасть. И я слышала тебя. Я с тобой, поэтому заткнись и не порть мне день, – зло говорю, складывая руки на груди.

– Заткнулся, – теперь он улыбается, поднимая ладони вверх, а я фыркаю от смены его настроения.

Наконец-то, нам приносят ужин, и мы, молча, начинаем трапезу. Только сейчас я понимаю насколько была голодна, даже не различая прекрасного вкуса пищи. Не могу смаковать, а только заглатываю, жалея, что так мало.

– Какой у вас аппетит, мисс Пейн. Мне даже страшно, – поддевает меня Ник, а я кривлю рожицу ему, запивая водой съеденное.

– Это вы во всём виноваты, мистер Холд. Хотя думаю, все калории вы из меня вытащите, когда я всё же начну познавать каннибализм, – отвечаю я, а он смеётся, откладывая приборы.

– С удовольствием, – кивает он, когда нам меняют блюдо.

Теперь утолив первую волну голода, я уже неторопливо пробую лобстера со сливочным соусом и отдаюсь полностью гастрономическому оргазму.

– Я наелась, – довольно говорю, откидываясь на спинку кресла.

– Это хорошо, крошка. Очень хорошо, – улыбается он, продолжая неторопливо ужинать.

Я, как заворожённая, смотрю на него. Бывает, что человек делает всё настолько красиво, что сердце щемит от этих движений? Никогда бы не подумала, что меня будет заводить кушающий мужчина. Скорее всего, просто все были не теми самыми.

– Который час? – Зевая, спрашиваю я.

– Половина девятого, – отвечает Ник, бросая взгляд на наручные часы.

– Блять! – Восклицаю я, вспоминая об обстоятельствах этого дня.

– Мишель, – с укором говорит Ник на мои ругательства, обмакивая губы салфеткой. Я подскакиваю на ноги, даже не обращая внимания на тянущую боль в ногах.

– Мне срочно надо домой. Отец сказал быть к семи, а я забыла совсем, – быстро проговариваю я.

– Ох, крошка. Почему же ты мне этого не сказала? – С возмущением спрашивает он, вставая с кресла и хватая меня за руку.

– Забыла, говорю же, – мямлю я, пока мы практически бежим к выходу.

– Никакой ответственности, Мишель. Нельзя так, – отчитывает он меня, когда мы подходим к девушкам, тут же встрепенувшимся.

– Наша одежда. Быстро, – бросает им Ник, и одна из них, подходит к зеркальному гардеробу, которого я не заметила и достаёт вешалки с одеждой.

Ник выхватывает их у неё, помогая мне одеться, и сам набрасывает на себя пальто, бросая вешалки на стойку.

В спешке мы забираемся в машину, и Ник стартует.

– И всё же подумай, чтобы я поговорил с твоим отцом, – произносит он, когда мы выезжаем за пределы вторых ворот.

– Подумала и ответила тебе, – отвечаю я.

– Мишель, чёрт возьми, и я теперь должен волноваться за тебя?! – Повышает он голос, а я улыбаюсь от его слов.

– Не волнуйся, я разберусь. К тому же говорила сегодня с Сарой, и она сказала отцу, что я была у неё. Совру, что занимались и забыли о времени, – спокойно произношу я.

Он только выпускает воздух сквозь стиснутые зубы и сильнее надавливает на газ, несясь по дороге.

Да, мне придётся получить великий нагоняй от отца. Но всё это стоит того. Я ни о чём не жалею и даже не раскаиваюсь. Совершенно нет страха внутри, только одна решимость отстоять своё.

Ник паркуется рядом с домом, и помогает мне выйти.